Для удобства чтения: кнопки на клавиатуре "+" и "-"

3. Православие и православные

       Из очерка 3.

… Разумеется, далеко не все разделяют сожаление о слабом восприятии Россией Православия. Мы вынуждены констатировать, что подавляющее количество русских, а также тех, кто идентифицирует себя как православные христиане, живут «мимо», вне лона Русской Православной Церкви – нательные крестики и иконки в серванте еще ни о чём не говорят. Совсем недавно группа авторитетных академиков вызвала волну беспокойства своим письмом Президенту, в котором они опасаются т.н. «клерикализации» общества. Не только они, но и немало разумных, талантливых, общественно активных и значительных людей относятся к Церкви, по крайней мере, настороженно – и надо прямо сказать, что у них для этого немало оснований, и позиция их обоснована своими аргументами. В то же время, мы видим, что множество людей, не менее умных, талантливых и значимых в российской жизни, наоборот, с нескрываемой симпатией и открытой душой принимают Православие в свое сердце.

В чем здесь дело? До невыразимости обидно, что жаркие, неприятные споры между умными людьми в действительности не имеют никаких (подчеркнём это) оснований. По сути, все эти дискуссии представляют собой беспредметные споры-«фантомы», а разногласия между православными и противниками распространения Православия в России искусственны и надуманны. (Правда, их «бурление» зачастую намеренно провоцируется некоторыми СМИ, что заметно невооруженным глазом). А беспредметность таких конфронтаций состоит в том, что обе стороны, имея ввиду и произнося слово «Православие», подразумевают под ним совершенно разное его предметное наполнение. То есть каждый говорит «о своём»! И те, кто выступает против Церкви (против, как им кажется, «клерикализации»), против Православия, на самом деле «катят бочку» не на него, а на своё персональное представление о Православии! Вот откуда проистекают эти негативные эмоциональные волны, которые разливаются по умам и сердцам россиян. Именно в обыкновенном религиозном невежестве, в неосведомленности о предмете, т.е. очевидном непонимании сути христианства, кроется основная причина того, что большинство русских остается вне Православия и вне Церкви. Все они (и почтенные академики в том числе) имеют неверное, искаженное, карикатурное представление о христианстве и о религиозности как таковой.

* * *

Тогда что же у них вызывает откровенно негативные и отрицательные чувства? Да то же, что и у людей, искренне любящих и преданных Православию и Церкви, и в чём они полностью солидарны (оказывается!) с критиками «религиозности: как правило, это одиозное, неправославное, неевангельское, нецерковное поведение самих «православных» и «церковенства». По существу, критике подвергается не само Православие, а то, как оно «исполняется» сегодня у нас в России. И если перестать спорить, а детально разобраться в сути претензий, то оппоненты всегда будут приходить именно к такому выводу. А эта сторона сегодняшней церковной жизни действительно во многом достойна критики и требует существенных изменений: достаточно почитать тексты многих выступлений Святейшего Патриарха, посвященных церковным проблемам, чтобы понять, что Церковь сама глубоко обеспокоена негативными явлениями и тенденциями, имеющих место среди клира и церковного народа. Далеко не все ладно в современном «церковном» хозяйстве, и об этом мы намерены поговорить в рамках данного очерка.

Но не торопитесь осуждать Православие и Церковь, приложите немного мысли и сердца, чтоб понять, вникнуть в их сущность, придавая встречающимся внешним неблаговидностям не определяющее, но вызывающее сожаление, сопутствующее значение. Рассудите: неужели наши предки-христиане, а также христиане других народов, которым принадлежали лучшие умы и сердца человечества, заложившие основания нынешней цивилизации, в течение 2000 лет предавались чепухе, фантазиям и бредням? Разве могло в течение столь длительного времени быть жизнеспособным и определять судьбы мира вероучение, в основе которого лишь сказки? В конце концов, разумному человеку было бы логичным хоть раз всерьез задаться мыслью: «А что, если ТАМ все-таки что-то есть? А что, если они говорят правду, и ТО бытие (в том числе и для меня лично) все же существует?». В этом смысле исключительно показательными, назидательными и полезными для всех пускай станут горькие, покаянные слова Блаженного Августина из его знаменитой «Исповеди»: «Я покраснел от стыда и обрадовался, что столько лет лаял не на Православную Церковь, а на выдумки плотского воображения. Я был дерзким нечестивцем: я должен был спрашивать и учиться, а я обвинял и утверждал… учит ли Церковь Твоя истине, я еще не знал, но уже видел, что она учит не тому, за что я осыпал ее тяжкими обвинениями».

* * *

На нашу беду в нынешнем общественном сознании (религиозно необразованном и откровенно оболваненном) царят примитивные, уродливо искаженные представления о Православии, отчего люди вполне объяснимо не воспринимают такое «христианство», отвращаясь от такой «религиозности». Современный мир живет так, как будто духовного мира не существует вовсе, как будто главное течение жизни заключено лишь здесь, в продолжение этого, в общем, небольшого промежутка времени (если еще учесть, что треть этого срока человек проводит во сне). Как будто Вечность – это отвлеченное литературно-философское понятие, а не главная реальность жизни каждого человека. Как будто не существует Бога, ангелов, демонов – тех невидимых сущностей, которые воздействуют на этот мир и обстоятельства. Поразительно, насколько нынешний мир ослеп, как низок уровень его духовных познаний! И все же, несмотря ни на что, всегда лучшие его представители прекрасно знали основные закономерности построения бытия и жили в соответствии с его духовными законами.

Для большинства нынешних россиян религия – в лучшем случае является лишь красивой традицией, отчасти поддерживающей определенную моральную атмосферу в какой-то части общества. Православие они воспринимают как некий культурно-фольклорно-бытовой факультатив жизни. В представлениях большей части российского общества оно до сих пор имеет статус узконациональной традиции, связанной с определенным жизненным укладом. Мол, это антинаучное мировоззрение, оторванное от насущных проблем жизни и уводящее человека в иллюзорный мир беспочвенных мечтаний. Для человека с подавленной (телевизором) нравственностью религия в лучшем случае представляет собой нравственно-культурную и историческую традицию, к которой вряд ли стоит относиться всерьез, тем более «впускать» ее в свою жизнь.

Для нынешней церковной среды характерна какая-то странная, не имеющая никаких оснований успокоенность, как будто главная работа уже сделана, остались лишь мелкие огрехи, которые будут устранены по ходу дела. «Ну, грешим понемногу – так с кем не бывает? Так ведь каемся – все как положено. А как же – христиане, небось!» Такое тихое благодушие сродни неверию, поскольку оно совершенно не свойственно той вере, которая всегда «движется любовью». Сейчас повсеместно на почве незнания и полузнания махровым цветом цветет и распространяется негативный феномен, который можно было бы назвать «верой в веру», т.е. подлинная православная вера «замещается» неким странным, выхолощенным ее суррогатом – «верой в то, что я верующий».

Как часто мы встречаем в сегодняшней церковной среде людей неверного религиозного устроения, когда православная духовность коснулась лишь поверхности сознания этих людей и нисколько не вошла в глубь сердца, где только и может происходить подлинная христианизация души, начинающая освещать ее внутренним, «невечерним» светом, который, отражаясь от нее, освящает и всего человека, его внешность, лицо, глаза, поведение, привычки, манеру мыслить, говорить, одеваться и т.д. Глядя на людей в храме, человек, ищущий подлинную веру, легко может ее не заметить: в человеке она выражается неброско, молчаливо, интимно. Вера – пространство потаенности, а не публичности. И наоборот, за подлинную религиозность (о, уж эта прихожанка точно глубоко верующая!) можно принять какие-то бросающиеся в глаза эпатажные, вычурные жесты, поведение, стиль одежды, когда люди «нагоняют» на себя придуманную в своем воображении нелепую, театральную внешнюю псевдодуховность, рассчитанную на привлечение внимания окружающих – всего того, что совсем несвойственно проявлению настоящей религиозности. Таких людей сейчас среди православных, увы, много, и очень часто они сбивают с толку вновь пришедших в храм, формируя карикатурный образ православного христианина, прихожанина.

Религиозная необразованность и духовная невежественность приводят неизбежно к тому, что храмы сейчас наполняются не столько теми, кто ясно, осознанно и правильно исповедует Православие, сколько людьми определенного психологического склада, зачастую склонными к слабому проявлению жизни, угнетенными обстоятельствами, стремящимися не размышляя следовать за кем-то, поскольку сами мало способны к активным волевым духовным стремлениям. Может показаться, что уже позволительно бы не обращать внимание на такие тенденции и не придавать им существенного значения. Но на фоне поголовной религиозной неграмотности для многих людей эти явления становятся соблазном и реальным препятствием для разумного восприятия православной веры. Поэтому нужно внести ясность в образы того, что есть отражение Православия, а что является его искажением.

Горькие мысли, горькие слова, но чем дальше, тем горше и нестерпимей наблюдать происходящее. В этих чувствах и стремлениях нет никакой «революционности» – так развивается всякая живая, сложная, растущая система. И то, что накопилось много проблем, должно огорчать, но и радовать одновременно – значит, внутренний процесс роста, а значит, восстановления идет, и это замечательно, ибо внушает надежду. Только не покрыть бы «бурой тиной гладь старинного пруда».

Внутренние и внешние церковные нестроения являются основной причиной неимоверного засилья иноземных проповедников на религиозном пространстве России. В этой связи нужно заметить, что доктрины всех заграничных сект, а также других «религий», густо «посеянных» в России, выстроены не столько на определенных религиозных взглядах, сколько на критике Православной Церкви, которую они делают стержнем своего миссионерства и своей проповеди. Но здесь нужно выделить и особо подчеркнуть один очень важный момент: никогда они не критикуют собственно Православие (поскольку хорошо осознают всю сравнительную несостоятельность своих «богословских» аргументов), но всегда и только – поведение православных и церковные порядки. Этой ловко сработанной подмены, шулерской подтасовки люди в большинстве своем по своему незнанию и простодушию, к сожалению, не видят. В таком «выверте» и кроется «успех» всех иноземных религиозных коммерсантов. Даже поверхностное сопоставление всего множества т.н. «религиозных доктрин» этих религиозных «кооперативов» и «ТОО» с масштабом религиозной мысли, богословия, философии и духовным богатством и опытом двух тысяч лет, накопленных Православием, с абсолютной очевидностью свидетельствует о том, что тот религиозный «багаж», с которым эти религиозные «челноки» приезжают к нам, не просто меньше – он ничтожен! Привозимые ими религиозные «консервы» подобны самому дешевому и некачественному копеечному товару, которым нынче завален рынок ширпотреба. Тем не менее, многих наших людей он привлекает, и они, уходя от нас, идут к сектантам!

Увы, их критика нередко справедлива, тем более что почти все сектанты (а это ведь наши, часто родные, близкие, знакомые, живущие рядом люди) в поисках веры, проявляя искренний интерес к религии, вначале непременно посетили наши (да свои же!) православные храмы и были разочарованы (порой очень сильно) тем, что они в храмах встретили, что услышали от наших прихожан, какое «боговедение» и «понимание» веры и христианства им предложили наши «православные». И в этом виноваты только мы сами.

* * *

Если посмотреть на деятельность Церкви с системной точки зрения (а в определенном смысле церковное сообщество представляет собой сложную, многоуровневую систему), то эффективность функционирования ее сегодня придется признать весьма невысокой. К такому неутешительному выводу приводит взгляд на противостояние нашей Православной Церкви множеству карликовых заезжих «религий», когда иноземные «миссионеры» создают и регистрируют на территории России свои «конфессии» и проповедуют русским (!) свое христианство. И, надо признаться, с точки зрения привлечения людей небезуспешно: они имеют здесь свою «долю» и, оказывается, весьма немалую.

Нужно сказать, что их деятельность имеет, так сказать, КПД гораздо выше, чем у нас, когда меньшими средствами достигается больший миссионерский результат. Разумеется, по силе и общему спектру влияния в обществе с Православием никакие секты или «церковки» сравниться не могут, но нужно учитывать, что у нас задействованы сейчас уже довольно внушительные средства: впечатляющее количество храмов и монастырей, выпускается большое количество литературы, церковной утвари, атрибутики, икон, действует довольно обширная сеть семинарий, училищ, академий и иных духовных учебных заведений, создан уже немалый «административный» ресурс в виде епархий и иных органов управления церковной системой, продуктивно работают многие производственные структуры, в конце концов, на нашей стороне исторический опыт, корни и традиции. Ведь из всей своей истории в течение всего лишь 70-летнего промежутка страна, созданная под сенью Православия, была «вынута» из присущей ей духовной атмосферы, поэтому психологическая, духовная, бытовая память народа хранит еще очень многое из своего идейного генетического фонда, несмотря на годы советского забвения. Это еще 10 лет назад можно было сетовать на большевистское прошлое страны – сейчас этот аргумент представляется понятным, но недостаточно весомым и убедительным: 70 лет и 20 – сроки уже сопоставимые.

Сегодня мы располагаем очень внушительными ресурсами, но их результативность еще далеко не соответствует тому потенциалу, духовной глубине и мощи благотворнейшего воздействия на общество, который заложен в Православии. Сравнение же с налетевшими на нас стаями иноземных религиозных организаций полезно в том смысле, чтобы более рельефно увидеть картину сегодняшнего дня нашей собственной церковной жизни.

* * *

Казалось бы, при таком соотношении сил и средств от всех сект и следа не должно бы остаться на российских просторах. Ан нет, эта короста въелась, прижилась и распространяется дальше. И когда мы излагаем жалобы властям на засилье сект в наших городах и селах (список, конечно же, прилагается), то нам должно быть стыдно за то, что выставляем такими жалобами наше Православие и нашу Церковь в негативном свете слабости – в глазах общества они невольно выглядят беспомощными и бессильными. Ситуация напоминает ту, когда в дом к могучему исполину забегает мелкое хулиганье и беспардонно шкодит в его хозяйстве, а великан не находит ничего лучшего, как писать заявление участковому, забыв и не умея использовать для защиты своего дома ту силушку, что ему дана Богом.

Восстановить в огромной стране при нынешних условиях религиозность в той степени, чтобы она стала весомой конструктивной общественной силой, – это дело не нескольких лет. На долю нынешнего поколения священнослужителей выпало начать этот процесс. В этой связи необходимо не упустить из виду понимание того обстоятельства, что сейчас происходит закладка «фундамента» православного восстановления России, а потому необходимо с максимальной тщательностью и усердием подходить к этому исключительно значимому для нас «деланию», как можно правильнее и основательнее сформировать каркас духовно-нравственных общественных отношений. От них в первую очередь будет зависеть продвижение России как в исторической перспективе, так и в ближайшие годы.

Ядром задачи, стоящей перед нынешним поколением церковных служителей, по-видимому, должна быть основательная и правильная прививка обществу основ православного вероучения, обучение людей основам религиозной грамотности, – словом, то, что охватывается понятием «религиозное просвещение». Необходимо осознание на всех уровнях церковной иерархии того, что простым декларированием христианской системы ценностей этих целей достичь сегодня нельзя, – массовое сознание перегружено информационными шумами и мусором. Православию нынче нужно учить – настойчиво, деликатно и умело, по-пастырски. Повторимся – ведь священство – это не только дар благодати Святого Духа, позволяющий священнодействовать; в благодати православного таинства рукоположения священству дается не столько «разрешение» совершать церковные таинства, но, главным образом, дар пастырства, без которого его жизнь и служение рискует упроститься до уровня только совершителя церковных треб. И вот с этим пониманием непреложности и обязательности пастырского завета Христа: «Идите и научите», у нас большие трудности, а ведь это тот базис, на котором только и может успешно развиваться жизнь Церкви.

Речь не идет о том, чтобы нагружать сознание прихожан высотами богословского и духовного опыта, требовать от них заучивания сухих догматических истин – сейчас не до этого. Наши люди в большинстве своем имеют весьма туманные и обрывочные понятия о самих основах своей православной веры, не имеют элементарных навыков устроения и осуществления духовной жизни, которая сегодня, как правило, состоит из «дежурных» присутствий на богослужениях, более-менее периодичной исповеди (которая зачастую осуществляется формально, «под копирку») и, по возможности, причастия. Но если Церковь – это духовная врачебница, то в этом процессе необходимо руководительство врача, нужна периодически хоть какая-то оценка того, что происходит с душой, – она лечится или не лечится, процесс идет в положительную или же в отрицательную сторону, насколько правильно выбран «курс лечения» и т.п.? Если же продолжить аналогию с больницей, то нынешнее состояние духовной жизни во многих храмах и приходах похоже на ситуацию, когда пациенты, приходя в свою больницу, сами выбирают себе лекарства, сами делают себе уколы, бродя по коридорам и кабинетам, врачи же в этом массовом самолечении не участвуют, поскольку ушли на затянувшуюся планерку по строительству новых корпусов.

* * *

Может, в наш просвещенный век люди сами смогут «научиться христианству», как нынче и происходит? Конечно, можно сказать, что есть книги – берите, читайте, духовно возрастайте; собственно, сегодня так фактически и обстоит дело с религиозным просвещением. Но ведь литературы слишком много, она далеко не равнозначна, и для того, чтобы правильно и с духовной пользой ориентироваться в ней, нужна основательная подготовка и определенный образовательный уровень, а это, по понятным причинам, встречается нечасто. Очевидно, что вера православного христианина должна быть ясной, зрячей, глубоко осознанной. Этому учил и к этому призывал апостол Петр: «Господа Бога славьте в сердцах ваших; будьте всегда готовы всякому, требующему у вас отчета в вашем уповании, дать отчет с кротостью и благоговением» (1 Пет. 3,15). Чтобы оценить уровень сегодняшнего самопросвещения, нужно просто распросить православных прихожан о самых простых и фундаментальных аспектах их веры. Например, в чем заключается существо их православной веры? Во что они верят? Что в связи с их верой является главным в их жизни? Как в их жизни вера присутствует и действует? В ответ на эти простые вопросы можно такого наслушаться, что впору за голову хвататься. Попросите у наших «православных» хотя бы перечислить наизусть десять Заповедей, спросите о любимом месте из Евангелия (главу и стих). Ответы располагают к самым нерадостным выводам.

* * *

Не имея здравого полноценного прочтения, понимания и восприятия своей веры, человек не может правильно и полноценно строить христианскую духовную жизнь, а следовательно, и достигать цели – спасения. Дело в том, что этот сложный, глубинный духовный процесс преображения сам по себе изначально устроен так, что поскольку в нем участвует множество людей, то он нуждается в определенных внешних организационных формах, которые и предусмотрены системой церковного учительства. По слову апостола Павла, «итак, вера – от слышания, а слышание – от слова Божия» (Рим. 10,17). Это означает, что веру людям нужно тщательно разъяснить, их нужно методически наставлять и вразумлять, то есть для этого нужно осуществлять целый педагогический процесс, длящийся во времени и требующий грамотного устроения. Если же Православие воспринято пунктирно, «лоскутками», «со слуха», то это подобно тому, как если бы человек стал читать книгу, зная лишь половину букв из всего алфавита, поэтому неизбежны искажения, непрочтения, нелепости и непонимание. Нечто похожее часто и происходит у нас с «прочтением» Православия в нынешней церковной среде.

Пастырь, как бы то ни было, все же «профессионал», и потому он обязан быть «в теме» всегда и гораздо глубже остальных уже в силу своего служения; кроме того, он должен уметь так организовывать процесс религиозного образования, чтобы он был максимально подходящим именно его пастве. Если же бросить все на самотек или же делать формально, без усердия, для «галочки», тогда и «плоды» окажутся соответствующими, то есть каковыми они на данный момент и являются – никудышными.

* * *

Мы упускаем из виду один существенный момент церковной жизни: прихожанин, посещая храм и материально поддерживая своими пожертвованиями все храмовое и богослужебное устроение (из которого – что немаловажно – получает жалование клир и обслуживающий персонал), имеет вполне обоснованное право и ожидание того, что там его должны научить религиозной грамоте, по меньшей мере, основам веры и духовной жизни, а также иметь возможность всегда обратиться за помощью в случае необходимости – по подобию лечебницы. И если он чувствует, что воцерковление не приносит ему не только духовных плодов, но он остается по прошествий времени (и часто немалого) практически таким же безграмотным и несведущим в вере и Священном Писании, как и прежде, то его неудовлетворение и духовное опасение от такого положения дел вполне «законно» и оправдано. Мало того, если оно религиозной озабоченности у людей не вызывает, то это свидетельствует скорее не о «смирении» таких христиан, мол, «ну что ж, если они нас не учат – на то воля Божья», а об истощении настоящего православного духа в таких христианах, ибо призыв: «Научите» равнозначен «Научитесь». В такой нетребовательности к своим религиозным познаниям, как правило, проявляется духовная лень и безответственность к своей личной «православности» («ничего, – и так сойдет»), а, следовательно, безразличие к призыву Христа. Пассивность и равнодушие вредны и губительны для Православия в гораздо большей степени, чем его откровенные враги.

Нельзя забывать, что в известном смысле священники и прихожане в храме равноправны, и соотношение «начальник-подчиненный» носит характер больше привычно-этикетный и эмоциональный, чем сущностный. К примеру, прихожане, собравшись в храме без священника, могут помолиться и даже провести некоторые церковные службы. В то же время, священник без прихожан в своем служении состоятельным быть не может. Нужно во многом изменить устоявшиеся стереотипы отношения людей к своему нахождению в Церкви. Евангелие недвусмысленно устремляет человека к совершенно определенным плодам христианской жизни, нацеливает на ясный результат. (Гал. 5, 22-23; а также см. «Притча о сеятеле» (Мф. 13, 3-23)). И если его, этот результат, душа не обретает, и церковная жизнь бесплодна, то такое «христианство» не имеет смысла. Христианин должен относиться к своему духовному росту очень ответственно, что особенно важно как раз сегодня, в темное время соблазна и греха. А потому опасно быть пассивным, инфантильно удовлетворяясь своим «младенческим», длящимся годами состоянием лукавого неведения и «неделания», «удобно» оправдывая его существующим положением вещей и возложив духовное упование на кого-то другого, выводя себя самого из этого процесса творения своей жизни, для того и дарованной Богом. Процесс уподобления человека Богу-Творцу отражено в библейском принципе: «Уклонись от зла и сотвори благо» (Пс. 33,15).

Хотелось бы упомянуть об одной характерной тенденции, присущей церковному развитию нашего времени. Она связана с тем, что нынешнее православное сообщество образуется в большинстве своем людьми взрослыми, сложившимися, как правило, выросшими еще при Советском Союзе. Некоторые полагают, что это «минус», поскольку якобы вера у них не впитывалась «с молоком матери». Между прочим, для многих людей, не желающих хоть немного понудить себя к узнаванию того Православия, в котором они крещены, и называющих себя православными, такой довод представляет собой достаточное самоуспокоение: «Вот, если бы с детства меня водили в Церковь, тогда бы мы были приучены, а так – уже поздно». С одной стороны, это, действительно так, но нельзя не видеть, что в храм сегодня приходят, как правило, взрослые люди. И при всех якобы «минусах» такого формирования сегодняшней церковной среды главным «плюсом» является осознанность и искренность жизненной перемены, когда человек всерьез пересматривает свой жизненный идеологический багаж. Прирост православного контингента в храмах происходит, в основном, за счет людей светских, но принявших христианство в фундамент своего мировоззрения.

Святитель Игнатий Брянчанинов писал, что в последние времена нам не достанется духовных наставников, а учителями в спасении будут книги и скорби. И в этой связи необходимо отметить, что в современном процессе восстановления роли Православия в обществе особую конструктивную роль должна играть русская интеллигенция. Известно, что многие пастыри недолюбливают эту «прослойку» и относятся к ней с недоверием, перенося акценты своей проповеди и служения в основном на простые «народные массы», оправдывая свои предпочтения ссылками на историю. Так повелось, что в русском обществе интеллигенция всегда была проводником и распространителем идей – как конструктивных, так и разрушительных – а также катализатором их осуществления.

В конце XIX, в начале XX века она многое сделала для разрушения институтов русской православной Церкви. Нужно признать, что этот процесс был далеко не односложным, и недовольство образованной части русского общества, которое было направлено на Церковь, разумеется, имело под собой серьезные основания. К тому времени в церковной среде образовалось немало негативных неправославных и антиправославных тенденций, (в чем была немалая вина как правительства, так и самих деятелей Церкви того времени). К тому моменту русское Православие во многом оказалось «окатоличенным», и столь искаженную церковную жизнь русская интеллигенция не приняла. Она не смогла за многими действительно негативными процессами, происходившими в тогдашней церковной среде, продолжать видеть неповрежденную сердцевину Православия, сохраняя здравомыслие и не отстраняясь от самой Церкви и православной веры, к чему призывали многие ее выдающиеся представители, понимавшие существо тогдашнего исторического момента. С подачи закулисных руководителей разрушения религиозных оснований русского общества получилось так, что интеллигенция направила острие своих усилий на самую Церковь как таковую, вместо того, чтобы дать реальную оценку негативным проявлениям в ее человеческой среде и что-то сделать для ее оздоровления. Здравые же голоса многих представителей интеллигенции, видевших подлинную суть происходящего, были успешно заглушаемы антицерковно и антирусски настроенной прессой, в большинстве своем находящейся в руках губителей России.

* * *

Сейчас же ситуация совершенно иная – в отличие от того периода русской истории, когда интеллигенции были близки и хорошо знакомы дела и состояние Церкви, а люди в своей массе были достаточно осведомлены в вопросах христианского вероисповедания. Нынешняя образованная часть российского общества практически не понимает сути церковной жизни и отстранена от нее, религиозные знания редко превышают некий «газетный» минимум. В то же время примечательно, что именно сейчас благодарных «искателей» оказывается очень много! Образованные, умные, порядочные люди ищут правды жизни, «объевшись» той идейной жвачки и суррогатов, которые обильно импортируются с Запада, разливаясь по бесчисленным книжным и периодическим изданиям. Открыв однажды для себя безбрежный мир православной литературы, зачастую люди испытывают благодатное потрясение. Как отрадно бывает, когда люди, узнав подлинное Православие, уже не отходят от него, несмотря на все нестроения, которые имеют место сегодня в церковной среде, относясь к ним с разумным пониманием. Правильно сориентированные, они держат точный духовный курс жизни, обретая в ней главное – подлинного Христа. Особенность сегодняшней ситуации состоит еще и в том, что при всех отрицательных сторонах незнания христианства, есть одна немаловажная положительная – люди так же не знают и тех искажений, что цвели пышным цветом в церковной среде начала века. А потому есть все возможности распространять и воспринимать «чистые», правильные формы и смыслы Православия, что во многом сейчас и происходит. Православие пробуждает подлинный, глубокий интерес в тех, у кого есть вкус к сложности, вкус к мысли, разумной, нетщеславной самостоятельности. И в этом смысле значение и роль образованности недооценивать, а тем более игнорировать никак нельзя.

Мало кому удавалось так тонко и в то же время глубоко выразить сущность нынешнего времени, как это сделал выдающийся французский писатель, человек западной культуры, римокатолик Франсуа Мориа. Когда его спросили, в чем он видит надежду на выход из тупика, в котором оказалось современное человечество, писатель ответил: «Единственная светлая точка в будущем человечества – это пробуждение веры у современной русской интеллигенции». Такое точное понимание текущей религиозной ситуации – редкость не только на Западе, но и у нас. Оно отражает правду жизни, говоря о многом и дорогого стоит.

* * *

Напоследок хотелось бы напомнить о степени нашей ответственности как православных. Подлинный ее масштаб простирается далеко за рамки чисто церковной среды. Способность противостоять разрушительным глобальным процессам, разворачивающимся в мире, сегодня сохраняет способность только Православие. От того, как оно будет воспринято, непосредственно зависит линия развития России. Быть полноценной, самобытной, самодостаточной страной она сможет лишь при условии восстановления своих исконных религиозных, духовно-нравственных оснований. Эта зависимость все более становится очевидной, и она выражает истинное положение дел несмотря на то, что наши элиты еще не осознают этих взаимосвязей.

От того, каким возродится Православие на российских просторах, зависит судьба русского народа и российской державы. Более того, все более просматриваются перспективы, когда Россия станет спасительным покровом для Европы ввиду агрессивной исламизации Запада – этого процесса далеко не религиозного свойства. Слова бывшего президента Алжира Хуари Бумедьена, которые он произнес с трибуны ООН еще в 1974 году теперь не кажутся эпатажной выходкой: «Когда-нибудь миллионы людей покинут Южное полушарие планеты и ворвутся в Северное. Но не как друзья. Ибо они ворвутся, чтобы завоевывать. И они его завоюют, заселив своими детьми. Победа придет к нам из утроб наших женщин». Скоро станет понятным для многих, что вернуть Европу в лоно христианства станет возможным только с помощью России и через Россию. Однако для этого она вначале должна сама восстановиться как страна православной религии и культуры. Выступая политически и экономически против нее, Запад рубит ту ветку, которая его только и может еще удержать от катастрофы, которая уже подошла к его порогу.

На нынешнем этапе своего развития и поисков Россия должна, наконец, «найти» (а вернее – вернуть) свое подлинное лицо и характер. От Церкви и православных сейчас зависит очень многое. Поэтому давайте не будем направлять все свое рвение на борьбу за свои т.н. «религиозные права» в этой жизни и в этой стране, жаловаться на сектантов и «врагов Православия». Давайте открыто, ярко, с восторгом объясним людям, обществу, что такое Православие, почему мы его так любим и без него не мыслим своей жизни, а также почему без него немыслимы и Россия, и русские.